В первые годы двадцатого столетия Роберт Грейниер, человек, чьими инструментами были топор и костыльный молоток, месяцами не видел родного порога. Его работа уводила его вглубь лесов, где падали сосны, и вдоль растущих стальных путей, где ложились шпалы и поднимались опоры мостов. На его глазах преображалась земля, а вместе с ней — и сама страна. Но он видел и другую сторону этой перемены: изнурительную цену, которую платили за прогресс такие же, как он, рабочие и те, кто приехал сюда в поисках труда издалека.
